Глава 6. Кто такой "Ветхий человек", распятый со Христом

Одна женщина — прекрасная христианка — потеряла зрение. Когда она лежала в постели, стараясь осмыслить свое трагическое положение, пришел ее пастор, чтобы утешить ее.

«Сестра, это крест, который Бог возложил на тебя», — сказал он.

Как бы вы чувствовали себя, если бы кто-нибудь сказал вам, что несчастье, пришедшее к вам столь неожиданно, является вашим крестом? Были бы вы искушены чувствовать обиду на Бога за такое вмешательство в ваши планы относительно вашей жизни?

Никто, находясь в здравом уме, добровольно не избрал бы путь печалей и сердечных переживаний, которые неизбежны для всех людей и которые мы очень часто считаем нашим крестом. Крест, который Спаситель предлагает нам нести, должен быть взят посредством свободного выбора точно так же, как и Он Сам добровольно взял Свой крест. Никто добровольно не захотел бы стать слепым, хромым или даже бедным. Хорошо, если мы, не унывая, несем эти бремена, но все же такое мужество и терпение не являются исполнением принципа креста, как он раскрыт в учении Иисуса.

Апостол Павел более, нежели кто-либо другой из апостолов, был знаком с огромным влиянием креста на человеческую природу. Павел имел глубокие познания не только в области еврейской мысли; он также изучил идеи греческой философии. Потрясающая идея креста воздействовала на иудеев и греков по-разному. Для иудеев она была «соблазном» (камнем преткновения), для греков — «безумием». (1 Кор. 1:23).

Нет ничего удивительного в том, что для греков крест представлялся «безумием», поскольку они не были просвещены той божественной мудростью, которую им должны были передать иудеи. В греческом языке было слово, обозначающее индивидуальность — эго. Но что делать с эгоизмом, об этом они не имели ни малейшего представления. Когда Павел пришел и заявил, что свое «я», или «эго», должно быть «распято», то они сочли его идею «бессмыслицей» (TEV).

С другой стороны, идея креста вызывала неприятие у иудеев, потому что они из-за своего ослепления находились в неведении относительно психологии человеческой природы (хотя для них такое неведение непростительно). Если бы они осознали значение своего собственного богослужения, совершавшегося во святилище, они увидели бы в искупительной жертве Христа совершенный ответ на нужды всех людей, живущих по всему лицу земли. Но увы, они находились в состоянии полного неведения относительно данного им откровения.

Павел, будучи хорошо знаком с греческой философией, понимал, как «сыны века сего догадливее сынов света в своем роде» (Лк. 16:8): они, по крайней мере, знали, что человеческая природа нуждается в чем-то таком, чего не могла предложить ни одна из религий того времени. «Еллины ищут мудрости», — говорил Павел. (1Кор. 1:22). Он понимал, что именно в принципе креста заложена та божественная мудрость, которую они тщетно пытались найти. Их человеческое естество неосознанно противилось принятию этой мудрости.

Как Павел понимал крест

Нигде в Новом Завете так полно и так последовательно не представлено учение о кресте, как в посланиях Павла верующим, жившим в Малой Азии. Все, что мы имеем в наличии, — это собрание отдельных писем апостола, и ни в одном из них Павел специально не намеревался подробно излагать свои идеи, которые перевернули весь тогдашний мир «вверх дном». (Деян. 17:6). Поэтому давайте попробуем разыскать в этих посланиях доказательства тех идей Павла, которые воздействовали на историю, расколов ее на два временных отрезка.

Многое проясняется в свете яркой идеи Павла о кресте как о единственном средстве изменения человеческого поведения. Наиболее понятное объяснение мы находим в посланиях Павла церквам в Риме и Галатии.

«Конечно, вы знаете следующее: когда мы были крещены в единении со Христом Иисусом, мы были крещены в единении с Его смертью. Следовательно, нашим крещением мы погребены с Ним и стали причастниками Его смерти, чтобы, как Христос воскрес из мертвых славной силой Отца, мы также могли жить новой жизнью... Наша ветхая сущность была предана смерти со Христом на кресте, чтобы сила греховного «я» могла быть уничтожена, дабы мы больше не были рабами греху. Ибо когда человек умирает, он освобождается от силы греха». (Рим. 6:3-7, TEV). «Я был предан смерти со Христом на кресте, так что больше не я живу, но Христос живет во мне". (Гал. 2:20, TEV).

Библия короля Иакова называет «нашу ветхую сущность» «ветхим человеком». Кто же является этой загадочной личностью?

Является ли этим «ветхим человеком» сатана? Едва ли, потому что сатана никогда не согласится быть распятым со Христом и Бог не может заставить его сделать это.

Тогда, может быть, «ветхий человек» — это наша «греховная природа»? Но Павел использует другой термин, когда говорит о нашей «греховной природе». Он называет ее «греховной плотью». (Рим. 8:3). (Совершенно очевидно, что плоть в буквальном смысле этого слова не может быть греховной! «Греховная плоть» — это «плотской ум» или "греховная природа". Ст. 7, сравните KJV и TEV).

Первоначальный смысл этого словосочетания, использованного Павлом, шире, чем смысл фразы «греховная природа». «Ветхий человек» не просто выглядит плохим. Может оказаться, что мы, не сознавая своего истинного духовного состояния, думаем о нем как о чем-то положительном в нашем характере. Необходимо быть очень осторожным, чтобы не сказать: «Эта черта характера должна быть распята, а эта — нет», в то время как и та и другая берут свое начало в любви к себе. Даже после того, как мы с гордостью и уверенностью заявляем о полном распятии «греховной природы», «ветхий человек» все еще может скрываться за завесой нашего эгоизма.

Например, полагают, что наша «греховная природа» проявляется в греховных поступках, так что распятие «ветхого человека» сводится только к подавлению этих поступков. Но Иисус учил, что грехом прелюбодеяния является не просто действие, но похотливые мысли, и что ненависть, лелеемая в сердце является убийством независимо от того, совершено ли оно в действительности. «Греховная природа» — это результат существования своего «я», или «эго». Она проявляется в любви ко греху. Давид признавал эту истину, когда говорил: «Вот я в беззаконии зачат, и во грехе родила меня мать моя», Пс. 50:7.

Поэтому грех — это не только то, что мы делаем, но то, чем мы являемся.

Грех следует понимать как нарушение закона, или «беззаконие» (1Ин. 3:4), но при этом необходимо помнить, что преступление есть нечто гораздо большее, чем внешние поступки. Впервые во Вселенной грех возник в сердце Люцифера, когда он поставил свое «я» на первое место. То же самое происходит и в нашей жизни.

При поисках ответа на вопрос, кто же этот «ветхий человек», могут возникнуть трудности из-за существования еще одного термина: что такое «тело греха», которое будет уничтожено при распятии «ветхого человека»? Может быть, это то же самое, что и «греховное тело»? Мы знаем, что наши физические желания иногда связаны с греховными поступками. Значит ли это, что телесные желания или инстинкты сами по себе греховны? Должны ли мы постоянно заглушать наши физические желания, чтобы уничтожить «тело греха»?

Нет, «тело греха» — это не физическое тело, а корень, или источник греха точно так же, как телом этой книги являются не только титульный лист, оглавление, вступление и обложка, но и сам текст в главах. «Ветхий человек» настолько важен, что, если он будет однажды распят, «тело греха», или его источник и главный корень, будет уничтожено.

Кто же этот «ветхий человек», распятый со Христом? Сам Павел отвечает на поставленный вопрос с такой же простотой, с какой мы можем ответить, чему равен х в уравнении х+2=4. Ответ прост: 4-2=2. Следовательно, х=2. В Послании к римлянам он говорит о «ветхом человеке», распятом со Христом. В Послании к галатам он пишет, что должно быть распято со Христом — я. Поэтому «ветхий человек» — это я сам, или мое «я». В Современном Английском Переводе (TEV) — «греховное я».

Для Павла эта истина была предельно проста и ясна, как день: любовь к себе — источник всех грехов. Невозможно вести с ней борьбу посредством» простого наказания или порки. Ее нельзя даже отрицать или игнорировать. Она должна быть распята.

И как только это произойдет, утверждает Павел, проблема греха будет решена, потому что, борясь с источником, или «телом греха», мы имеем дело с его главным корнем. Удалите корень у дерева — и оно умрет. «Умерший освободился от греха». Если бы принцип креста был правильно понят и принят, проблемы психиатрии в нашем современном мире, равно как и в эллинистическом мире времен апостола Павла, были бы решены.

Однако такая идея была бы более чем безумием, и стала бы совершенно бесполезной, если бы нам не был дан наглядный урок, показывающий, как это может быть. Крест Христа есть наш пример. Свое «я» никогда не сможет быть распято иначе, кроме как со Христом.

Фактически, для верующего сердца распять свое «я» со Христом так же естественно, как для нас выразить свою благодарность тому, кто сделал нам добро. До тех пор, пока мы взираем на Агнца Божьего, распятого на кресте, путь креста не будет для нас труден. Это созерцание Христа распятого приведет к тому, что наше «я» будет распято с Ним. «И когда Я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе». (Ин. 12:32).

Поэтому излюбленный замысел сатаны состоит в том, чтобы окутать крест Христа плотным туманом непонимания и путаницы, чтобы мы не могли понять, что же там произошло на самом деле. Тогда он сможет открыто насмехаться над нами, зная, что мы считаем невозможным несение своего креста: «Что за глупость — эта идея креста в нашем мире, полном духа соперничества! Как вы смеете распинать себя? Вам не остается ничего, кроме как покориться популярной и всеобщей идее любви к самому себе!»

Если крест Христа будет сокрыт от взора людей, сатана окажется прав. Без ясного видения Христа распятого, все что мы будем в состоянии делать — это жить для себя.

Но как только вы позволите кресту Христову рассеять этот туман непонимания, он станет для вас, по достоинству оценивших его, «силой Божьей». (1Кор. 1:18).

Простота креста

Божий путь ведения битвы с грехом не является запутанным, сложным или непонятным. Его план предельно прост. Фактически, грех сам по себе так же прост, как и Божье средство победы над ним. Склоняясь перед престолом Божьим, Люцифер, «помазанный херувим, чтобы осенять» (Иез. 28:14), не оценил и не полюбил качества самоотверженного Божьего характера. Его сердце возгордилось от собственной красоты, и его мудрость была уничтожена по причине его собственного тщеславия. (См. ст. 17). Такое отсутствие должной оценки и понимания Божьего характера Библия называет «неверием». Оно является первопричиной любого греха. Из этого корня в сердце Люцифера, как мы знаем, появились гордость и страсть ко греху.

Попросту говоря, когда «ветхий человек» — это бережно хранимое «я» — понимает, чем в действительности является крест, он умирает со Христом. Иисус пришел в нашей плоти, в вашей плоти, в моей плоти; Он спешит помочь нам в решении наших актуальных жизненных проблем, как только мы сталкиваемся с ними. Его непорочность, Его чистота, Его самопожертвование, Его любовь привели Его на крест, и благодаря этому Он может находиться рядом с нами во всех жизненных обстоятельствах. Когда Он добавляет к сырому материалу нашей повседневной жизни составляющие Своей любви, результатом становится Его распятие.

Если вы имеете любовь, распятие Христа становится вашим распятием. Если вы имеете любовь, вы не сможете больше избегать креста так же как и Он не избегал его. Когда вы поймете, что Он пришел в вашей плоти, а это значит, что Он занял ваше место в вашей конкретной жизненной ситуации, вы увидите, как любовь хочет пройти путь, конец которого — крест.

И тогда ваше сердце сокрушится о грехе с такой готовностью, с какой вы выражаете благодарность за оказанное вам благодеяние. Ваше мелочное себялюбие предстает пред вами во всей своей отталкивающей сущности. Как в ультрафиолетовом свете становятся видны внезапно все мотивы вашего сердца, совершенно не похожие на ваши прошлые собственные представления о себе. И это стало возможным не благодаря проповедям — во свете креста вы сами увидели нечто такое, о чем раньше не подозревали. И это нечто — ваша подлинная сущность, лишенная любви. Небесный свет сияет на вас, и в его лучах вы видите себя такими, какими вас видят жители непавших миров. И кажется, что каждая черта характера, каждая клетка вашего естества пропитана этим грехом себялюбия. Вы как бы чувствуете желание спрятаться. Но когда этот необыкновенный свет любви омывает вашу душу, всякий малейший корень гордости и самодовольства засыхает и погибает. Чувство вины, возникающее в сердце, сразу же убило бы вас, если бы не крест Иисуса Христа, на котором Он понес нашу вину. Вы живете, но, тем не менее, «ветхий человек» умирает. Ваша любовь к себе, ваша гордость, самодовольство разбиты вдребезги — отлично, нет более удачного слова для описания этого состояния, чем «распятие».

Таким образом, поставленная задача победить грех выполнена. Не надо епитимий, не надо дорогостоящих паломничеств к различным «святым местам», не надо самобичевания и аскетизма, не надо ожесточенно скрежетать зубами, избавляясь от дурных привычек и параллельно составляя список собственных «достижений». «Умерший освободился от греха». Это освобождение стало возможным благодаря искуплению, совершенному Христом, и ничто другое в целом мире не может дать нам эту свободу. Любое другое так называемое средство исцеления от эгоизма в лучшем случае сможет подавить его симптомы в одном месте, в то время как они снова появляются в другом. До тех пор, пока остается корень («тело греха»), можно сколько угодно обрезать ветви, однако себялюбие будет продолжать приносить горькие плоды страстей, тревоги, беспокойства, зависти, похоти и даже едва заметной гордости.

Сегодня Христос, вознесенный на крест, предстает перед вашим духовным взором, привлекая вас к Себе. Вы чувствуете силу этого влечения. Обратите на нее самое пристальное ваше внимание, ибо это — сила любви. Она могущественнее, чем самые неуправляемые природные стихии. В ней заложен принцип жизни для всей Вселенной. Стремитесь к тому, чтобы обрести ее и осознать ее сущность самостоятельно. Вы не обязаны верить кому бы то ни было на слово!

Какая же сила Его побудила

За грех мой на древе мученья принять?

— Любовь, что в избытке на всех нас хватило,

И нежность, что сердце и разум пленила,

И непостижимая благодать.

И солнце — сияние неба — сокрылось

Во тьме среди дня, предвещая конец,

Когда на Голгофе, воскликнув «Свершилось!»,

Творенью даруя прощенье и милость,

Отдал Свою жизнь Всемогущий Творец.

И я точно так же, стыдом пламенея,

Желал бы укрыться от славы креста;

Пусть сердце в волненьи забьется сильнее,

И слез благодарности льется река!

Однако ни слезы, ни сердца томленье

Не смогут мой долг до конца заплатить.

Господь лишь желает, чтоб я на служенье

С любовью готов был себя посвятить.

Исаак Уоттс